Атипичная пневмония распространение в китае

Обычно ТАСС публикует отрывки из новых книг. «Зараза. Как инфекции, передающиеся от животных, могут привести к смертельной глобальной эпидемии» — первое исключение из этого правила: на русском языке она вышла еще в 2016 году. В последние недели трудно было не вспомнить этот 600-страничный труд научного журналиста Дэвида Куаммена, где говорится о вирусах Эбола, Хендра, Нипах и других возбудителях страшных заболеваний.   

В «Заразе» есть и целая глава о коронавирусе, который вызывает тяжелый острый респираторный синдром, также известный как атипичная пневмония. Как и в случае с 2019-nCoV, первая вспышка случилась в Китае и была связана с продуктовым рынком, да и сами вирусы похожи. Существует мнение, что жесткие меры властей КНР вроде карантина в Ухане были приняты с оглядкой на ошибки, совершенные 17 лет назад.  

Сегодня мы видим, как в Китае и других странах пытаются остановить распространение вируса, отовсюду валятся данные, комментарии, прогнозы. Но это — последствия, а с чего все началось, по-прежнему загадка. Возможно, ответы даст эпидемиологическое расследование. Провели его и после вспышки 2002–2003 годов. Дэвид Куаммен описал события первых дней, которые предопределили то, что случилось дальше. Может быть, что-то похожее произошло и в Ухане. 

В конце месяца в госпиталь Гуанчжоу попал оптовый торговец морепродуктами, незадолго до этого посетивший Чжуншань. Он вызвал цепочку заражений, которой предстояло обойти весь мир.

Оптового торговца звали Чжоу Цзофень, его считают первым «суперраспространителем» эпидемии ТОРС. «Суперраспространитель» — это пациент, который по тем или иным причинам непосредственно заражает намного больше людей, чем это делает типичный инфицированный человек. Если R0 (эта важная переменная, введенная в математику болезней Джорджем Макдональдом) выражает среднее число случаев вторичного заражения, вызванных каждым случаем первичного заражения в начале вспышки, то для суперраспространителя этот показатель намного выше среднего. Наличие такого распространителя среди людей — это ключевой фактор, который может быть не замечен обычными математическими методами. «Среднепопуляционное значение R0 может скрывать большие различия в заразности у разных людей, — писал Дж. О. Ллойд-Смит с соавторами в журнале Nature. — На первый план во время глобального распространения тяжелого острого респираторного синдрома (ТОРС) вышли как раз многочисленные случаи суперраспространения инфекции, когда источником заражения становились именно немногие заболевшие лица». Легендарным суперраспространителем была Тифозная Мэри. Как подчеркивает Ллойд-Смит с соавторами, если во время эпидемии есть подозрения о наличии таких суперраспространителей, то в таком случае все усилия следует направлять на их выявление и последующую изоляцию, а не на проведение санитарно-профилактических мер среди всей популяции. Например, если поместить в карантин 49 заразных пациентов, но пропустить одного, который окажется суперраспространителем, то все предпринятые усилия окажутся бесполезными и эпидемия будет продолжаться. Однако этот полезный совет был дан слишком поздно — лишь в 2005 году, и для рыбника Чжоу Цзофеня, заболевшего в начале 2003 года, он явно запоздал.

Интубация — довольно простая процедура, по крайней мере в теории, но на практике она может осложняться рвотным рефлексом, кашлем и отделением мокроты у интубируемого пациента. В случае с Чжоу, тучным мужчиной, в полуобмороке и лихорадящим, делать интубацию было особенно тяжело. Хотя на тот момент у Чжоу еще не был диагностирован ТОРС, врачи и медсестры догадывались, какой опасности они подвергают себя, тесно контактируя с ним. Медперсонал уже знал, что такое атипичная пневмония, насколько она опаснее обычной пневмонии из-за высокой заразности и смертности. По словам Томаса Эйбрахама, журналиста, много лет проработавшего в Гонконге, «каждый раз, когда Чжоу начинали вводить в легкие трубку, происходило «извержение» кровянистой мокроты». Эйбрахам продолжает:

«Брызги мокроты разлетались на пол, оборудование, лица и халаты медперсонала, который знал, насколько заразна такая мокрота. В обычных условиях врачи и медсестры постарались бы очиститься от нее как можно быстрее, но имея на руках брыкающегося и мечущегося больного в критическом состоянии, с наполовину проделанной интубацией, когда мокрота и кровь выплескивалась из введенного шланга, они не могли отойти от пациента ни на минуту».

В этой больнице от Чжоу заразились 23 врача и медсестры и еще 18 пациентов и их родственники. 19 родственников Чжоу тоже заболели ТОРС. В конце концов Чжоу в медицинских кругах Гуанчжоу получил прозвище Король Заразы. Он выздоровел, а вот многие из тех, кто заразился от него — непосредственно или опосредованно в результате длинной цепочки передачи инфекции, — к сожалению, нет.

Одним из таких вторичных случаев был Лю Цзеньлунь, 64-летний профессор нефрологии из той больницы, куда Чжоу сначала обратился за помощью. 15 февраля, т.е. через две недели после контакта с Чжоу, профессор Лю ощутил первые симптомы заболевания, схожие с симптомами гриппа. Потом ему стало лучше, и Лю решил все-таки отправиться в Гонконг на свадьбу племянника. Сев 21 февраля в Гуанчжоу на рейсовый автобус, профессор вместе с женой через три часа приехали в Гонконг и провели вечер у своих родственников. Затем Лю Цзеньлунь с женой въехали в «Метрополь» — большой отель среднего уровня, где обычно останавливались бизнесмены и туристы. Их поселили в номере 911, прямо напротив лифтов посередине гостиничного коридора — очень важное обстоятельство, выяснившееся в ходе последующего эпидемиологического расследования.

Той ночью в отеле «Метрополь» произошли два знаменательных события. Состояние профессора резко ухудшилось, в какой-то момент он начал чихать, кашлять, и, согласно некоторым сведениям, его даже вырвало в коридоре на девятом этаже. В любом случае он стал источником огромного количества патогенов, которых оказалось более чем достаточно, чтобы заразить 16 человек — постояльцев и посетителей отеля. Профессор Лю Цзеньлунь, таким образом, стал вторым известным суперраспространителем инфекции.

Среди постояльцев отеля, живших по соседству с профессором Лю, была упомянутая раньше 78-летняя жительница Канады. Она приехала навестить родных и несколько дней прожила в «Метрополе» вместе со своим мужем, проживание в гостинице входило в пакет услуг, представляемых авиакомпанией. У нее был номер 904 — почти напротив профессорского номера. Пребывание канадки в гостинице совпало с пребыванием профессора только на одну ночь — 21 февраля 2003 года. Возможно, они вместе поднимались в лифте или прошли мимо друг друга в коридоре. Возможно, они даже не посмотрели друг на друга. Об этом ничего не известно даже эпидемиологам. Доподлинно известно другое: на следующий день профессор проснулся больным, причем настолько, что ему уже было не до свадьбы. Вместо свадьбы он попал в госпиталь, где и умер 4 марта.

Через день после того, как профессор покинул «Метрополь», канадская бабушка тоже уехала, завершив визит в Гонконг. Инфицированная, но с еще не проявившимися симптомами, скорее всего, в хорошем самочувствии, она села на свой рейс до Торонто, сделав ТОРС глобальным заболеванием.