Бактериофаг от клебсиеллы пневмонии и золотистого стафилококка

Как вылечить «Санкт-Петербургское» сочетание стафилококка и клебсиеллы?
В Петербурге данное сочетание встречается чаще всего (реже просто золотистый стафилококк), практически у каждого второго ребенка. К сожалению выписываясь даже из самого нового и хорошего роддома нужно быть готовой к тому, что данный бактериальный коктейль занесен в желудок ребенку и будет приносить немало неприятностей — от запоров, болей и сыпи до кровавого стула и больницы.
1.Предупредить развитие заболевания. Как только вы выписываетесь из роддома, начать прием пребиотиков (линекс, премодофилус, нарине, бифидумбактерин и д.р), курсами с перерывами. Немного препарата разводите в своем молоке и даете с кормлением.(медики советуют за час до или за час после). Я советую с кормлением, т.к .бифидобактерии будут не только помогать вытеснять плохие бактерии, но и перевариваться пище. Если ребенок на смешанном или искусственном вскармливании — поить укропной водой с ромашкой или по отдельности. Важно!!!не наличие или отсутствие стаффилоккока в анализах, а жалобы на самочуствие, если не беспокоит не трогать и пить линекс или другие пребиотики. Для малы хлорофилипт по 1-2 капли от 1до3 раз в день, курсами по 10 дней. Также введения прикормов помогает в лечении данных бактерий, поэтому как только ребенок начнет есть нормальную еду все сойдет на нет само собой.
2.Стул позеленел, появилась слизь, ребенок плохо спит, не добирает вес, постоянно плачет, колики и боли в животе, редкий или очень частый стул. Что делать в этом случае? Во-первых, необходимо сдать мазок на дисгруппу(копрограмма и анализ на дисбактериоз не нужен). Мазок покажет наличие или отсутствие данных бактерий, количество неважно все равно лечить надо. Копрограмма не дает никакой новой информации, которую бы вы не видели в памперсе ребенка. Анализ на дисбактериоз и чувствительность очень дорог и необходим лишь в случае лечения бактериофагами. Врачи советуют бактериофаги, но по личному опыту могу сказать что лечение только бактериофагами не дает нужного результата, их необходимо сочетать с другими лекарствами, тогда они дают хороший результат. Чувствительность не имеет значения можно подавать разные, а не сдавать дорогой анализ. Далее необходимо сдать молоко на посев, т. к. даже если вы вылечите ребенка, а у вас в молоке стафилококк, придется все начать заново. Далее если бактерии найдены и в посеве и в молоке необходимо начать прием лекарств. Безобидное сочетание сорбент, например смекта (3 днея), затем бактериофаг и пребиотики (в огромных количествах разные), а также ферменты (например креон).Из наиболее действенного что я встречала это сочетание эрсефурила + абомин+галстена+нарине.(проконсультируйтесь с врачем!). Маме хлорофилипт, зостерин или бактериофаг. Стаффилоккок в сочетании с клебсиеллой очень живучая болячка, поэтому лечить ее надо долго и по чуть чуть постоянно проходя профилактику. НИКАКИХ АНТИБИОТИКОВ общего назначения!!!!, даже если врач назначил, есть энтерефурил и др более безопасные лекарства. Велика вероятность того, что разовьется все после них с новой силой.
Если язык у ребенка белый — это молочница или стоматит, полость рта необходимо смазывать натрокарбонатом (раствор буры с глицерином 20%). Сыпь на теле мазать цинковой мазью или хлорофилиптом. Если колики или боли в животе — прикладывать животику руку намазанную теплым оливковым маслом или маслом для массажа животика у младенцев Welleda).
3. Ситуация критическая. Все перепробовали ничего не помогает, в стуле кровь. Вызвать скорую и лечь в больницу. Если в больницу по каким то причинам не хотите принимаете энторофурил, он убивает все в желудке (о дозеровке и рекомендациям по приему посоветуйтесь с врачем в сочетании с бактериофагом и пребиотиками). Также необходимо давать смекту.
Каждый ребенок индивидуален, не кидайтесь принимать все лекарства, выберите ту схему лечения которая подходит именно вам, услышьте много мнений и мам и врачей и постарайтесь не переусердствовать и не нанести еще больший вред. Не забывайте что последствия дисбактериоза у ребенка — это неустойчивый стул в течение жизни, плохое переваривание пищи и усвоение витаминов и микроэлементов из пищи, а также не усвоения кальция и как следствие плохие кости, ногти и зубы. Поэтому прием пребиотиков, витаминов, кальция необходим хотя бы в течении нескольких первых лет жизни ребенка.

Если у вас есть другие вопросы пишите в личные сообщения на Baby Blog или в контакте в группе Мелкозаврики. Или заказывайте полную консультацию(от 500руб).
С уважением Екатерина Балунова.

Я в отчаянии.Моему ребенку нет и месяца — нашли золотистый стафилококк 10 в 5 и клебсиеллу пневмонию 10 в 7 степени, устойчивые к бактериофагам и чувствительные только к некоторым антибиотикам.Врач говорит, что надо выжидать.Прошу Вашей помощи!

Предисловием к предлагаемый ниже статье может быть письмо, которое мы получили в самый канун Нового 2016 года. В нем описывается уже ставшая достаточно распространенной в медицине проблема, когда «стандартные протоколы лечения», назначаемые врачами своим пациентам, мягко говоря, малоэффективны…

Когда читаешь подобные письма, приходящие на нашу почту, то невольно задаешься несколькими вопросами. Наверное, среди них один из главных — почему назначаемые «официальной медициной» антибиотики и бактериофаги не только теряют степень своей эффективности, но и в некоторых случаях даже приносят дополнительные страдания больному?!

Прежде чем ответить на этот вопрос, предлагаем вашему вниманию письмо от находящегося в отчаянном состоянии молодого мужчины после нескольких курсов лечения антибиотиками и бактериофагами:

Три года назад начались проблемы с простатой. Врачи назначили 5 курсов антибиотиков. Более менее ситуация улучшилась. Но как следствие начал болеть кишечник. Случайно попавшийся нормальный врач посоветовал сдать анализ кала на дисбактериоз. Был обнаружен золотистый стафилокок в кишечнике 10 в 7 степени, цитробактер 10 в 7 степени, грибы рода кандида тоже 10 в 7 степени. Лечение, включающее в себя прием антибиотиков, бактериофагов, пробиотиков дает только временный эффект. Недавно пропил секстафаг, потом заедал бактериями симбитер и сейчас допиваю биоспорин. Параллельно с утихающими лишь на короткое время спастическими болями в кишечнике продолжают беспокоить хронический простатит и уретрит. Складывается такое впечатление, что иммунитет не борется ни с вирусами, ни с бактериями, ни с грибами… Мне всего 24 года, вес всего 60 кг, рост 188 и вот такие проблемы…эх… Надеюсь, вы сможете чем-то помочь»…

Несмотря на кажущееся нам разнообразие антибиотиков, большинство из них попадает в три основные группы в зависимости от мишени: ингибиторы синтеза клеточной стенки бактерий (бета-лактамы), антибиотики, ингибирующие синтез белка (тетрациклины, аминогликозиды, макролиды), и фторхинолоны, ингибирующие синтез ДНК бактерий.

Первый антибиотик – пенициллин, когда-то спасший миллионы жизней во время Второй мировой войны, относится к группе бета-лактамов. Успех пенициллина был таким, что его не только продавали без рецепта, но и добавляли в зубные пасты для профилактики кариеса.

Эйфория ушла, когда в конце 1940-х годов многие штаммы золотистого стафилококка перестали реагировать на пенициллин, и потребовалось принятие срочных мер для создания новых химических производных пенициллина, таких как ампициллин или амоксициллин.

Основным источником резистентности стало распространение генов бета-лактамазы: фермента, расщепляющего ядро молекулы пенициллина. Эти гены не образовались заново, ведь плесневые грибки, производящие пенициллин, и бактерии сосуществовали друг с другом в природе миллионы лет.

Впрочем, полностью синтетические фторхинолоны, появившиеся в клинической практике в начале 1980-х, уже через десять лет повторили судьбу пенициллина. В частности, в докладе ВОЗ отмечается, что широко распространенная инфекция кишечной палочки, которая традиционно лечилась фторхинолонами, антибиотиками широкого спектра действия, уже выработала 100 процентую резистентность.

На протяжении последних десятилетий проходило соревнование химиков-синтетиков и бактерий: на рынок выходили новые и новые группы бета-лактамных антибиотиков (цефалоспорины нескольких поколений, монобактамы, карбапенемы), устойчивые к расщеплению, а бактерии обзаводились бета-лактамазами нового класса со все более широким спектром действия.

В ответ на распространение генов бета-лактамаз были разработаны ингибиторы этих ферментов: бета-лактамы, которые «застревают» в активном центре фермента, инактивируя его. Тем не менее, помимо эволюции бета-лактамаз, которая делает их нечувствительными для конкретного ингибитора, бактерии освоили и другой трюк: сам фермент биосинтеза клеточной стенки, с которым связывается бета-лактам, может стать недоступным для антибиотика. Именно такая форма устойчивости наблюдается у печально известного MRSA (метициллин-устойчивого золотистого стафилококка).

Но, если пока еще MRSA хоть иногда и поддается с большими побочными для организма излечению, то вот гонорея рискует превратиться в неизлечимую болезнь. Об этом предупреждает главный врач Англии Салли Дэвис. Совсем недавно она направила во все аптеки и всем врачам общей практики письма, где уточняется стратегия лечения этого венерического заболевания.

Дело в том, что начиная с сентября 2015 года на севере Англии наблюдалась вспышка гонореи с высокой степенью устойчивости к антибиотикам. Эта инфекция начала быстро приобретать иммунитет к новым антибактериальным препаратам, что сокращает возможности врачей. Им рекомендуют с максимальной тщательностью выбирать лекарства.

Gonorrhea https://www.cdc.gov/amd/project-summaries/treating-gonorrhea-threat.html

Первые случаи «супергонореи», неуязвимой к антибиотику первой линии азитромицину, были отмечены в марте в городе Лидс.

Исследование, опубликованное в журнале BMJ Open, показало, что врачи продолжают прописывать страдающим от гонореи антибиотики, которые уже перестали действовать против ее возбудителя, и тем самым повышают сопротивляемость микроорганизмов. Например, ципрофлоксацин власти не рекомендуют выписывать уже с 2005 года, но при этом в 2007 году его включали в 42 процента рецептов, в 2011 году — в 20 процентов.

Статистика наблюдений беспристрастно фиксирует, что в Австрии, Австралии, Канаде, Франции, Японии, Норвегии, Словении, Южной Африке, Швеции и Великобритании уже подтверждена неэффективность лечения гонореи третьим поколением фторхинолонов.

Откуда берется устойчивость.

Человек, попадающий в реанимацию, обладает ослабленным иммунитетом и требует неотложного вмешательства, поэтому там применяются самые мощные препараты максимально широкого спектра действия. Применение таких лекарств вызывает отбор бактерий, устойчивых сразу ко многим классам антибиотиков. Микробы обладают способностью выживать на самых различных поверхностях, включая халаты, столы, перчатки. Катетеры и аппараты ИВЛ являются стандартными «воротами» для внурибольничных пневмоний, инфекций мочеполовой системы.

MRSA. (Фото: NIAID)

MRSA — далеко не самый страшный больничный патоген. Он относится к группе грам-положительных бактерий, а значит имеет толстую клеточную стенку, в которую хорошо проникают молекулы разных веществ. Например, ванкомицин.

Настоящий ужас у врачей вызывают грам-отрицательные Escherichia coli, Pseudomonas aeruginosa и Acinetobacter baumannii. У этих бактерий клеточная стенка покрыта липидной мембраной, в которую вещества попадают через узкие каналы.

Escherichia coli (abbreviated as E. Coli)This giant inflatable E.coli sculpture was made for the KREBS Fest, presented at University of Sheffield. Эта бактерия вызывает настоящий ужас у врачей!

Когда бактерия чувствует присутствие антибиотика, она снижает количество таких каналов, что сразу же понижает эффективность лечения. К этому надо добавить переносимые на плазмидах транспортеры, которые откачивают наружу чудом попавшие внутрь клетки молекулы лекарства, и гены бета-лактамаз (гены устойчивости обычно переносятся комплексами, что дополнительно усложняет борьбу с бактериями).

E. coli. https://www.lukejerram.com/glass/gallery/e-coli

Именно для борьбы с такими инфекциями антибиотик колистин до последнего времени оставался единственным доступным средством лечения.

Почему так мало новых антибактериальных препаратов…

Большинство из применяемых сейчас препаратов были созданы в 1950-1970-х годах, после чего разработка почти прекратилась на три десятилетия. Благодатная «золотая жила» — изучение почвенных бактерий-стрептомицетов, давшее почти все известные классы антибиотиков, почти истощилась: новые исследования выделяли только уже открытые вещества, а технологий и ресурсов для проведения масштабных скринингов библиотек химических веществ у лабораторий не было.

Но дело не только в этом. Отсутствие новых антибиотиков — следствие нескольких фатально совпавших причин, прежде всего экономических.

Во-первых, новые антибиотики, в отличие от каких-нибудь иммуномодуляторов, нужны относительно небольшому числу пациентов, причем живут эти пациенты преимущественно в бедных странах. Во-вторых, курс лечения антибиотиком занимает несколько недель, а не годы, как, например, гипотензивными средствами. В-третьих, устойчивость может сделать дорогой препарат нерентабельным уже через несколько лет после начала применения. В общем, на них не заработаешь.

Бактериофаги

Весь накапливающийся в обществе «кеш» проблем, связанный с ростом резистентности бактерий и отсутствием на рынке новых антибиотиков, возродил, в том числе и благодаря большим рекламным бюджетам некоторых крупных фармацевтических компаний, очередную волну интереса к «новым» методам лечения- бактериофагам.

Бактериофаги (с греческого «пожирающие бактерий»), или вирусы бактерий, были открыты еще почти 100 лет назад французским врачом д’Эрелем. Он же стал первым применять бактериофаги в лечении инфекций. Несмотря на первоначально огромный общественный интерес, связанный с большими потерями от заражения ран и тифа в Первой мировой войне, добиться значительных успехов д’Эрелю не удалось. Процедура выделения вирусов, активных против конкретной культуры бактерий, их хранение и транспортировка, а также результаты самого лечения не поддавались контролю, систематизации и толком не воспроизводились.

В микромире фаги играют роль естественных ограничителей численности бактерий, и количество фагов колеблется в зависимости от количества бактерий. Если число нужных фагу бактерий снижается, то и фагов становится меньше, иначе им негде будет размножаться. Поэтому фаги ограничивают, но не уничтожают полностью популяцию бактерий.

Очень серьезный вопрос — генетическая безопасность фаготерапии. Учитывая ограниченность опыта и то, что введение в массовую лечебную практику миллиардов живых фагов, способных к быстрой эволюции, в том числе к захвату и переносу в микрофлору людей нежелательных генов, нельзя изначально исключать гипотетическую возможность прямых контактов фагов с генетическим материалом индивидуума. Возможно поэтому ряд врачей считает, что фаготерапию нужно назначать лишь в крайних случаях — неизвестно, чем обернется такое лечение лет через 10-20.
https://www.lukejerram.com/glass/gallery

Ученые называют фаги по имени бактерий: стафилококковый фаг, клебсиельный фаг, то есть каждой бактерии соответсвует определенный фаг.Каждый бактериофаг способен заражать только определенные виды бактерий.

Часто доктора говорят, что мол есть «Бактериофаг синегнойный» уфимского производства, и мы протестировали, что эти бактерии к нему чувствительны…но это не значит, что там штамм фага, это значит, что…какой-то коктейль, где этих фагов может быть довольно много разных, и на самом деле — открою вам тайну, что даже производители не знают, сколько и каких. Это большая проблема. Институт Микробилогии им. С.Н. Виноградского РАН кан.биологических наук А. Летаров.

Хотя производители бактериофагов и рекламируют их применение для предупреждения и лечения многих инфекционных заболеваний чуть ли ни как панацею и замену антибиотикам, но, как показывает практика, в организме человека вирусы действуют на бактерии несколько иначе(не так активно), чем в пробирке.

Как оказалось, применение фагов по сути ничем не отличается от использования антибиотиков: единственной мутации в белке-рецепторе на поверхности бактерии достаточно, чтобы фаг перестал на нее садиться. Попросту говоря, бактерии быстро научились приспосабливаются не только к антибиотикам, но и к фагам,становясь устойчивыми к их действию.

Глава исследовательской группы геномной эпидемиологии Франк Ареструп из Датского технического университета зявляет:

Использование бактериофагов — вирусов осложняется тем, что бактерии способны передавать друг другу гены,обеспечивающие сопротивляемость вирусам.Кроме того, процедура сопряжена со множеством потенциальных побочных эффектов.

Когда действие фагов заканчивается, иммунная система входит в рабочий режим не сразу.

Фаги не сочетаются с рядом пробиотиков (бифидумбактерин, лактобактерин) и пребиотиков (нормазе, хилак-форте), так как кислая среда последних нейтрализует их.

Фаги блокируются бактериями в коллоидной среде( в коллоидном растворе). Например,снижение бактерицидности фагов при наличии большого количества слизи в толстой кишке. Бактерии выделяют большое количество полисахаридов и живут в этой массе, в которую фагам проникнуть очень сложно.

Также следует учитывать тот факт, что фаги эффективно размножаются только при достаточно большой концентрации бактерий, массовый лизис которых вызывает токсический шок у пациента, так называемый «эффект Герксхаймера»(такое явление нередко наблюдается и при применение антибиотиков).

Все это, в итоге, не может представлять фаговую терапию как стандартный и повсеместный способ лечения, как об этом часто любят заявлять компании, производящие данную продукцию.

Многие ведущие ученые считают, что именно степень реакции иммунной системы на вирус или бактерию и определяет в конечном итоге исход течения болезни.

Если рассматривать наши методы лечения редкими травами (которые мало кто в странах бывшего СССР воспринимает как действенный и эффективный инструмент при бактериальных инфекциях), то, в отличие от современной «официальной» медицинской индустрии, относящейся к людям как к биологической массе среднестатистичеких единиц, мы принципиально используем только индивидуальной подход к каждому пациенту, проявляющийся в персональной разработке лекарства для больного.

Естественным преимуществом наших методов является то, что к применению адекватных дозировок лекарственных растений ни золотистый стафилококк, ни другие патогенный бактерии пока еще не выработали резистентности, так как фитотерапия не рассматривались в качестве «стандартного метода» для массового лечения населения. Именно поэтому наша рецептура не только может эффективно уничтожать некоторые вредные инфекции, но и одновременно усиливает иммунный ответ организма на агрессию патогенных бактерий, а также выводит токсины, выделяемые в том числе и бактериями.

Ни антибиотики, ни бактериофаги не имеют такого потенциала,чтобы одновременно и патогенные бактерии уничтожать, и иммунную систему укреплять, и интоксикацию организма снимать.