Фото ожоги на лице девушек
«Афиша Daily» нашла троих людей с ожогами, шрамами и родимыми пятнами на лице и расспросила о принятии себя, дискриминации на работе и реакции общества на их особенности.
Когда мне было четыре года, я подожгла себе платье. Огонь распространился очень быстро, поэтому я не смогла потушить его сама. Когда пламя перешло на простыню и подушку, в комнату влетела бабушка: она от растерянности попыталась снять с меня платье — и в результате у меня обожглось лицо.
Реабилитация проходила очень тяжело. Я месяц лежала в реанимации почти без сознания. У меня был сильный болевой шок, а еще галлюцинации, в которых у меня якобы появилась вторая семья. В общей сложности я провела в больнице около полугода — больше всего времени заняли операции по пересадке кожи и занятия с психологами.
В школе надо мной издевались: называли «Фредди Крюгером», «жареной курицей» и другими обидными прозвищами, но все нападки я игнорировала. Иногда я боялась носить открытую одежду, считая, что другим это может не понравиться.
На одном собеседовании мне прямо сказали: «Вы очень хорошая, но мы не можем вас взять из-за ожога на лице»
Значительный вклад в мое лечение внес фонд «Детская больница», который специализируется на помощи детям, получившим ожоги. Я почти ничего не помню о том времени, но мама говорит, что фонд помогал мне медикаментами, давал путевки в оздоровительные лагеря, привозил одежду и подарки. Сейчас мне 19 лет, но я до сих пор не могу отвязаться от фонда: все сотрудники стали для меня родными.
Мне делали много процедур по лазерной шлифовке, но полностью убрать шрамы нельзя. Это очень хорошая процедура, которая помогла убрать наиболее заметную часть ожогов на лице. Мне кажется, у меня никогда не было проблем с принятием шрамов. Возможно, это связано с тем, что в детстве со мной работали психологи, а еще меня очень поддерживали родители.
Когда люди спрашивают меня об ожогах, они надеются услышать какую-то очень драматичную историю, но я говорю, что выгляжу так же, как и все остальные, только у меня на теле чуть больше шрамов. Они не понимают, как такое может быть. Самая большая проблема в том, что из-за шрамов многие работодатели отказываются меня нанимать. На одном собеседовании мне прямо сказали: «Вы очень хорошая, но мы не можем вас взять из-за ожога на лице».
Сейчас я работаю продавцом-кассиром в Uniqlo. Мне очень нравится, как ко мне относятся в компании: руководство и коллеги говорят, что мои шрамы никак не влияют на мои личностные и профессиональные качества. Я практически не пользуюсь косметикой. Мне кажется, что маскировка шрамов означает отречение от себя. Еще я просто не хочу портить свою кожу, ведь я и так хорошо выгляжу.
Родимое пятно у меня с рождения. Я уже не помню, как точно звучит диагноз, но, скорее всего, это гемангиома. Мои родители на пятно всегда реагировали нормально, и благодаря их воспитанию я не стала запуганной серой мышью. Меня растили так, будто этого пятнышка и нет. Помню, как в детстве я стояла у зеркала и пыталась пальцами оттереть пятно, а мама сказала, что этого делать не нужно.
В детстве косые взгляды и обзывательства со стороны сверстников были, но они касались и тех детей, у которых никаких родимых пятен на лице не было. Некоторым нравилось оскорблять человека просто так. В школе я была лидером, поэтому подобные нападки сразу пресекала.
Если говорить о более сознательном возрасте, был неприятный случай на курсах бухгалтеров, которые я посещала после школы. Однажды заведующая вызвала мою маму для разговора о моем «шумном поведении на занятиях» и заявила: «Ваша дочь ведет себя так, будто у нее нет родимого пятна». Наверное, по ее мнению, я должна была быть тихоней. Маме реплика заведующей очень не понравилась: она ответила ей, что я так воспитана, и ушла.
Однажды я спросила у племянников, не стесняются ли они меня, и они ответили: «Такого пятнышка, как у тебя, нет ни у кого другого — значит, ты особенная»
Однажды я хотела устроиться секретарем-референтом, но мне отказали. Про пятно мне прямо никто не сказал, но, я думаю, причина была в том, что на такой должности нужно быть «лицом компании». Сейчас я работаю инженером по транспорту в тюменском аэропорту Рощино. Меня без проблем взяли, поскольку главным критерием были мои профессиональные навыки.
У меня есть сын. Когда я только забеременела, я очень переживала, что пятно может как-то отразиться на нем. Но он родился полностью здоровым, никаких родимых пятен у него нет. Ему пока только два года, поэтому он мало что понимает, но иногда я говорю, что пятно поможет ему найти меня среди других людей. Однажды я спросила у племянников, не стесняются ли они меня, и они ответили: «Такого пятнышка, как у тебя, нет ни у кого другого — значит, ты особенная». Это было очень приятно.
Иногда незнакомые люди с открытым ртом и недоумением рассматривают мое пятно, но за столько лет я уже перестала обращать на это внимание. В детстве родители возили меня в различные клиники, чтобы попытаться как-то скорректировать пятно, но все отложилось до моего совершеннолетия. Теперь пятно меня не смущает, я даже не пытаюсь его гримировать.
Геннадий Нарышкин, 29 лет
Москва
Мой шрам — это результат производственной травмы. Я работал с электропилой, которая отлетела и выпилила мне часть лица. Вокруг была куча крови и кожи. Это произошло, потому что я пренебрег техникой безопасности. Мне было 18 лет.
Сперва у меня был шок, но я быстро пришел в себя. Скорая приехала через три часа, после того как я сам уже съездил в больницу, зашил рану и пришел домой. Врач в больнице был веселым, пытался поддержать меня, рассказывал анекдоты. В тот момент я был в состоянии полной эйфории, поскольку от большой потери крови притупляется чувствительность, ты не ощущаешь боль.
Люди в метро меня не толкают и обходят стороной — даже полиция не останавливает
Поскольку рана была рваная, частей кожи не хватило, чтобы зашить ее без следов. Врачам пришлось все тщательно стягивать, и в результате у меня образовался большой шрам на левой стороне лица. Об этом меня предупредили еще до операции.
Первое время было сложно восстанавливаться: я не мог жевать, поэтому всю еду приходилось перемалывать в кашу и есть через трубочку. Через полгода рана окончательно затянулась. Знакомые, когда видели шрам, сначала удивлялись, а потом перестали обращать на него внимание. Некоторые даже говорили, что он прикольный.
В жизни шрам мне никак не мешает, о нем я даже не вспоминаю. В армии меня называли Тони Монтаной
. Вообще, мне нравится, что люди в метро меня не толкают и обходят стороной, — даже полиция не останавливает. Я работаю инженером, занимаюсь проектированием, поэтому на мою работу наличие шрама никак не повлияло.
С моей женой мы познакомились еще до того, как у меня появился шрам. Нам он не мешает. Жена говорит, что с ним у меня стала очень запоминающаяся внешность, сложно потеряться в толпе. Это правда: например, в магазинах больше не просят паспорт, когда я покупаю сигареты. Я с юмором отношусь к своему шраму, потому что это не единственная моя травма: мне несколько раз пришивали пальцы — все к такому уже привыкли.
Источник
Ýòî íàçûâàåòñÿ ðàñõîæäåíèå áåëîé ëèíèè æèâîòà, äèàñòàç. Äîâîëüíî âðåäíî æèòü ñ íèì, åñëè áîëüøîå ðàñõîæäåíèå. Âíóòðåííèå îðãàíû îïóñêàþòñÿ âíèç (ó ìåíÿ îïóñòèëèñü ïî÷êè íà 5 ñì).
ß óæå ñëûøàëà ðàíüøå ïðî àáäîìèíîïëàñòèêó, ìóæ äàë äîáðî è ñòàëà èñêàòü âðà÷à(îòçûâû, ôîðóìû, ôîòî ðåçóëüòàòîâ). Èñêàëà, ÷òîá è øîâ íèçêî è ïóïîê êðàñèâûé. ïðåñòîÿëî ðàñïðîùàòüñÿ ñ ïóïêîì, îí áûë ðàñòÿíóòûé è êàê ãðóñòíûé ñìàéëèê(
Åõàòü íà îïåðàöèþ ïðèøëîñü â äðóãîé ãîðîä.
Êîíñóëüòàöèÿ áûëà çàî÷íàÿ, ïåðåïèñûâàëàñü ñ âðà÷îì ïî ýëåêòðîíêå, ñêèäûâàëà ñâîè ôîòî, ïî ôîòî îí îïðåäåëèë, ÷òî ìíå íóæíî, íàïèñàë ñòîèìîñòü è êàêèå àíàëèçû ñäàòü.
Íàñòóïèë äåíü Õ. Ïðèåõàëà â êëèíèêó, ïîñåëèëè â êðàñèâóþ ïàëàòó, ïðèøåë ìîé õèðóðã, ïîçíàêîìèëèñü ñ íèì óæå â ðåàëüíîñòè)
Óëîæèë ìåíÿ, è êàê ñóíåò ðóêó â æèâîò ÷åðåç äèàñòàç, ïîëíîñòüþ âñå ïàëüöû âîøëè.
— Ïîñìîòðè -ãîâîðèò — êàêîé ó òåáÿ øèðîêèé äèàñòàçèùå. Áóäåì óøèâàòü. Âòÿíè æèâîò.
… à ÿ íå ìîãó âòÿíóòü, ïî áîêàì íàïðÿãàåòñÿ, ñïåðåäè âûïèðàåò.
Ñôîòîãðàôèðîâàëè ìåíÿ ñî âñåõ ñòîðîí. Ïîòîì âðà÷ ðàçðèñîâàë ìíå æèâîò è ñïèíó. Îòìåòèë 10 çîí ëèïîñàêöèè ïî âñåìó æèâîòó, áîêàì, è ïîÿñíèöå (1 çîíà = ëàäîíü âðà÷à). (PS:Ëèïîñàêöèþ ïðè àáäîìèíî íå äàëàþò òîëüêî î÷åíü õóäåíüêèì æåíùèíàì, âñåì îñòàëüíûì îáÿçàòåëüíî, èíà÷å â èòîãå áóäåò ñòóïåíüêà íà ãðàíèöå øâà, è ýòî áóäåò íåêðàñèâî. )
È îáâåë çîíó, êîòîðóþ ïðåäñòîÿëî îòðåçàòü è âûáðîñèòü: íà÷èíàÿ îò ïóïêà è äî ñàìîãî íèçà. Áîëüøîé ó÷àñòîê êîæè. Íà ýòîì ó÷àñòêå óæå áûëî íåñêîëüêî øðàìîâ (áóðíîå äåòñòâî), â òîì ÷èñëå è ïîñëå àïïåíäèöèòà, òàì æå áûëè ðàñòÿæêè.
Ïîòîì ïðèøåë àíåñòåçèîëîã, ðàññêàçàë, ÷òî ìíå áóäóò äåëàòü àóòîãåìîòðàíñôóçèþ. Êîãäà ïåðåä îïåðàöèåé çàáèðàþò ìîþ êðîâü (ìíîãî), îïóñêàÿ ïðèíóäèòåëüíî ìîé ãåìîãëîáèí äî 70, è ïîñëå îïåðàöèè îáðàòíî âëèâàþò. Ýòî íóæíî äëÿ óìåíüøåíèÿ ïîòåðè êðîâè, ò.ê. îïåðàöèÿ äîâîëüíî «êðîâàâàÿ».
Ïîäïèñàëà äëèííûé äîãîâîð, îïëàòèëà îêîëî 500 òûñ. (ëèïîñàêöèè 10 çîí, àáäîìèíî, ïàëàòà íåñêîëüêî äíåé, íàðêîç è ïåðåëèâàíèå).
Ïðèøëà ìåäñåñòðà, îáðàáîòàëà ìíå îáåçáîëèâàþùèì êðåìîì âñå ìåñòà âîçìîæíîãî ïðîêîëà âåí, ïîòîì, êîãäà ñòàâèëè âíóòðèâåííûé êàòåòåð, ÿ âîîáùå íå ÷óâñòâîâàëà).
Âñå áûëè î÷åíü äîáðûìè, òèõî ðàçãîâàðèâàëè è òèõî õîäèëè, ÷òîáû íå ñïóãíóòü ìåíÿ, âèäèìî) ïîòîìó ÷òî ìåíÿ óæå ñèëüíî ïîòðÿõèâàëî îò ñòðàõà (à íà îïåðàöèîííîì ñòîëå âîîáùå ïîäáðàñûâàëî). Îïåðàöèîííàÿ ïëàñòè÷åñêîé õèðóðãèè — ñàìàÿ õîëîäíàÿ â ìîåé æèçíè, 17-18 ãðàäóñîâ, ñêàçàëè, ÷òî ýòî òîæå ñïîñîáñòâóåò óìåíüøåíèþ êðîâîïîòåðè.
Íà ñòîëå íàêðûëè îäåÿëêîì, è ñóíóëè â íîãè òðóáó ñ òåïëûì âîçäóõîì, áûñòðî ñîãðåëàñü è ÷óòü óñïîêîèëàñü, àíåñòåçèîëîã øóòèë, ñïóñêàë êðîâü â ñïåöèàëüíûé ìåøîê (îêîëî 700 ìë âðîäå, èëè áîëüøå). Ñïðîñèë êàêóþ íàðêîòó ÿ ïðåäïî÷èòàþ, è âñå… óïëûëà.
Î÷íóëàñü.. áîëüíî, æåñòü, íå îòêðûâàÿ ãëàç, ñêàçàëà, ÷òî âñå áîëèò, òóò æå ÷òî-òî ïîøëî â âåíó, è îòêëþ÷èëàñü ñíîâà, íî áûñòðî ðàçáóäèëè, ñóíóëè â ðóêè òåëåôîí è ñêàçàëè çâîíèòü ðîäíûì. À ìíå õîòåëîñü, ÷òîá âñå îòñòàëè îò ìåíÿ. Îïåðàöèÿ ïðîäëèëàñü 8,5 ÷àñîâ è åùå ïðîñïàëà ïàðó. Î÷íóëàñü â 23:30 íî÷è. Âñþ íî÷ü ñî ìíîé äåæóðèë àíåñòåçèîëîã, íà âñÿêèé ïîæàðíûé ñëó÷àé.
Óòðîì ïðèøåë ìîé õèðóðã, ñêàçàë, ÷òî äèàñòàç áûë 10 ñì øèðèíîé, è îò ãðóäèíû äî ëîáêà, óøèëè äèàñòàç, óøèëè àïîíåâðîç( àïîíåâðîç — ýòî òàêîå ïëîñêîå ñóõîæèëèå, êîòîðîå äåðæèò ìûøöû íà æèâîòå), óäàëèëè 20 ñì êîæè âåñîì îêîëî 1 êã 200 ã !
Ïåðâûå 4 äíÿ âñå ñòðàøíî áîëåëî, îáåçáîëèâàëè, ÷óòü ëó÷øå è îïÿòü, âñå îòåêëî, ñïèíà ïðîñòî ãîðåëà.  æèâîòå òîð÷àëè äðåíàæè.
Æèâîò áûë òàê íàòÿíóò, ÷òî ÿ õîäèëà êàê áàáóøêà ñîãíóâøèñü, êàçàëîñü, ÷òî êîæè íå õâàòàåò, ÷òîáû ðàçîãíóòüñÿ, íàòÿíóëè êàê ñòðóíó. êîãäà ëåæàëà, íîãè íå ìîãëà ðàçîãíóòü è ëå÷ü ïðÿìî, ñïàëà ñîãíóòàÿ, ðàçîãíóëàñü óæå äîìà, ÷åðåç ïàðó íåäåëü, è ÷åðåç ìåñÿö ïîëíîñòüþ ñòàëà ðîâíî õîäèòü.
Îòåêè áûëè ñòðàøíûå, íà ñïèíå ïîçâîíî÷íèê íå ïðîùóïûâàëñÿ, ïîäóøêà, à íå ñïèíà, æèâîò âîîáùå ìîë÷ó( ×åðåç 3 íåäåëè ïîñëå îïåðàöèè, ÿ ñòàëà ëó÷øå ñåáÿ ÷óâñòâîâàòü, ÷óòü ñïàëè îòåêè, óøëà áîëü, ÷åðåç 4 óøëè îòåêè ïî÷òè ïîëíîñòüþ, ÷åðåç 5 íåäåëü ÿ óæå òîïàëà ïî ëåñó è ñîáèðàëà ãðèáû))
Ïðåîáðàæåíèå. Îíî áûëà íåâåðîÿòíîå, ìèíóñ 21 ñì â òàëèè óæå ÷åðåç ìåñÿö, àáñîëþòíî ïëîñêèé ìîäåëüíûé æèâîòèê. àêêóðàòíåíüêèé íîâûé ïóïîê). Ëèïîñàêöèåé ïðîðèñîâàëè ìûøöû íà æèâîòå, ñäåëàëè ëåãêèé ýôôåêò êóáèêîâ, ïðîøåë óæå ãîä, ýôôåêò îñòàëñÿ äî ñèõ ïîð. È ñàìîå ãëàâíîå ÿ ìîãó âòÿãèâàòü æèâîò ïî÷òè äî ñàìîé ñïèíû) ìûøöû ñèëüíûå è ðàáîòàþò, ýòî êðóòî, ïîñëå òîãî, êàê ìíîãî ëåò ÿ äàæå íå çíàëà, ÷òî ñ íèìè äåëàòü, òîëêó îò ïðåññà ìîåãî íå áûëî íèêàêîãî.
Íà æèâîòå òåïåðü íåò øðàìîâ, ðàñòÿæåê, äàæå ìíîãèå ðîäèíêè êàíóëè â Ëåòó). øîâ î÷åíü òîíêèé, î÷åíü íèçêî, íî äëèííûé, îò áåäðà, äî áåäðà, ÷åðåç ãîä ñòàë ñâåòëåòü, äî ýòîãî áûë êðàñíûé, ïîòîì ñèíèé.
Íó è ôîòî, îò ìîåãî âðà÷à, íî äðóãàÿ ïàöèåíòêà (à ÿ ñòåøíÿøêà). Âðà÷à è êëèíèêó íå ïèøó. Íî èõ ìíîãî, èùèòå ñâîåãî ïî îòçûâàì íà ôîðóìàõ ïëàñòè÷åñêîé õèðóðãèè.
Источник
Хрустящий краб, подгоревший тост, змеиная кожа, дочь Фредди Крюгера, мутант, уродина… какие-то только обидные слова в свой адрес не слышали девушки, которые пострадали от ожогов. Ежегодно в калифорнийском городке Корона, к востоку от Лос-Анджелеса, девушки-жертвы ожогов собираются, чтобы рассказать о своих бедах, а заодно получить консультацию, помощь и найти взаимопонимание. Как это парадоксально не звучало, но слет девушек называется «Angel Faces» то есть «Ангельские лица».
Некоторые участницы слета «Ангельские лица» получили ожоги еще будучи младенцами, кто-то получил травмы из-за неосторожного обращения с огнем, аварии или стихийного бедствия. Многие из них помимо физических травм, получили и психологические.
Программа «Ангельских лиц» включает в себя двухнедельные групповые консультации, ролевые игры, арт-терапию и психологическую поддержку, которая должна помочь девушкам выработать правильную модель поведения. Их учат не обращать внимания на бестактные вопросы, неуместное поведение окружающих. Их учат быть сильными и радоваться жизни, насколько сложной не была эта задача. Вдобавок участницы проходят курсы массажа, косметические процедуры, учатся укладке волос и мастерству макияжа у профессиональных косметологов.
Чтобы принять участие в программе, девушкам необходимо заполнить 14 страничную анкету, а спонсорские фонды и деньги от пожертвований должны покрыть расходы в размере 3500 долларов США за каждую из девушек. «Ангельские лица» существуют на протяжении девяти лет. В программе участвуют девушки со всех США, а также все больше участвует гостей из далеких других стран – Мексики и Великобритании. Многие из пострадавших пережили месяцы в госпиталях, десятки операций, но никто с ними не говорил на тему того, что с ними произошла и как им жить дальше.
Основатель «Ангельских лиц» Лейша Картелли (Lesia Cartelli) запустила проект после того, как посетила «ожоговый лагерь» в Сан-Диего. Она была очень разочарована посещением лагеря. Многие участники лагеря видели себя исключительно в роли несчастных жертв. Так родилась идея создать проект «Ангельские лица», участники которого благодаря психологическим практикам могли бы повысить свою самооценку, не чувствовали себя изгоями общества, могли правильно отвечать на заданные вопросы и могли интегрироваться в общество.
«В первые дни мы выведываем у новичков, копаемся в их психологической травме: «Как это произошло, что случилось? Что было дальше? Кто виновен в трагедии? Кого вам стоит простить? Виновны ли вы сами в случившимся?», – рассказывает Лейша Картелли. «Никто им в их окружении любящих родных не задавал им этот вопрос. Да, это тяжело. Да, тяжело и нам и пострадавшей девушке».
«У меня есть только одна фотография, на которой у меня нет ожогов. Это когда я родилась. Я смотрю на нее иногда и думаю о том, какой бы я могла быть. Но я стараюсь не думать об этом, потому что я ничего не могу с этим поделать, и ничего не могу изменить», — говорит 18-летняя Энджела Брейди (Angela Brady). Свой ожог она получила в возрасте трех лет; тогда ее мать-наркоманка была в отключке, а младший брат случайно поджог шторы. «Когда я пришла сюда, я поняла, что в это путешествие отправляются лишь немногие, и я одна из них», — добавляет она.
22 июня, 2012. Лариса Херц (слева) и Бетани Эссари разглядывают свои фотографии во время встречи участниц слета пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. 17-летняя Анастаза Пэк наносит макияж во время встречи участниц слета пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. Лариса Херц смотрит на свое отражение в зеркале во время встречи участниц слета пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. Кейтлин Шрам (слева) обнимает Кэтрис Носал, волонтера программы поддержки девушек, пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. Энджела Брейди позирует перед камерами журналистов во время встречи участниц слета пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. Девушки общаются перед закрытием слета пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. Оби Родригес выбирает себе прическу на церемонии закрытия слета пострадавших от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. Кэти Риопка демонстрирует свои ожоги во время встречи участниц программы помощи пострадавшим от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
22 июня, 2012. 17-летняя Анастаза Пэк наносит макияж во время встречи участниц программы помощи пострадавшим от ожогов «Ангельские лица», город Корона, Калифорния.
Фотография: Jae C. Hong/AP Photo
Источник: pixanews.com
Источник
Портреты женщин, чьи лица были изуродованы кислотой. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Ежедневно в современном мире кто-то из девушек подвергается жестокому обращению, презрению, унижению и насилию со стороны родных и близких. Серия шокирующих фотографий, в которой запечатлены портреты женщин, чьи лица и тела были изуродованы кислотой, мало кого оставит равнодушным. Ведь физическая боль – ничто, по сравнению с душевной…
«Я поражаюсь силе воле этих женщин с тяжелой судьбой, изрядно потрепанных жизнью, переживших ужасную трагедию от руки близкого человека и при этом не утративших веру и надежду. Им удалось победить свой страх и теперь, не скрывая слез, печали и радости, они с содроганием в сердце вспоминают тот день, когда их жизнь резко изменилась…» — говорит Ann-Christine Woehrl автор данной серии фотографий, где каждый снимок – отдельная печальная история, цепляющая за душу.
Неехаари, 25 лет. Индийский штат Андхра-Прадеш
«Выйдя замуж, я ежедневно стала терпеть унижения и издевательства со стороны новой семьи. При чем надо мной измывался не только муж, но и его родители, которые не только оскорбляли, но и били меня. Я терпела и молчала, глотая горькие слезы, но однажды решила возразить, за что и поплатилась. Это случилось пять лет назад, когда в очередной раз родственники стали меня обижать. В разгаре скандала, кто-то из них облил меня какой-то жидкостью, которая тут же начала жечь кожу. Но видимо им этого было мало, и тогда они решили меня поджечь… Получив множество ожогов и изуродованные конечности, я чудом осталась жива. Для меня до сих пор остается загадкой, как я смогла пережить эту трагедию, которая лишила меня многого. Сейчас мне 25 лет и я все еще надеюсь, что однажды, смогу вновь обрести свое счастье и может быть, вернуть былую внешность…»
Жертва мужи и его родителей. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Она смогла выжить и жить дальше, несмотря ни на что. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Нусрат, 32 года. Пакистан
«Перед тем, как выйти замуж, семья мужа поставила мне условие, что мой брат, в свою очередь должен жениться на их дочери. Но брат выбрал другую женщину. В итоге, мне пришлось расплачиваться за чужие чувства и любовь, ценой собственной жизни. Когда я спала, родители мужа облили меня кислотой. Поначалу я не могла понять что случилось и почему моя одежда прилипает к коже. Но когда я осознала, что произошло, то выбежала с криками во двор, где поджидал меня муж с новой порцией кислоты. Он плеснул содержимое флакона мне в лицо и закричал: «Она сошла с ума и решила покончить с собой!». Очнулась я уже в клинике, где мне помогли придти в чувства и собраться с силами…»
Расплата за чужие чувства. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Фарида, Бангладеш
«Мой муж был заядлым игроком и наркоманом. Однажды он проиграл так много денег, что у нас отобрали дом за долги. Я сказала, что не могу так больше жить и ухожу от него. В итоге он облил меня кислотой…»
Она всего лишь хотела уйти от мужа. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Фарида с дочкой. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Флавия, 25 лет
«Я работала в колл-центре, поэтому мне ежедневно приходилось общаться с множеством людей по телефону. Однажды, когда у меня был обеденный перерыв, я решила отдохнуть в холле. Проходящий мимо мужчина плеснул мне в лицо что-то горячее. Сначала я подумала, что это чай, но когда кожу стало невыносимо жечь, то я поняла, что это была кислота. Позже, я узнала, что это был один из постоянных клиентов, который оказался психически больным…»
Флавия, жертва психически больного клиента. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Флавия. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Шантеу, 38 лет. Камбоджа
«У меня был роман с женатым мужчиной. Узнав об этом, его жена вместе со своими родственниками облили меня кислотой с ног до головы. На этом моя спокойная жизнь закончилась. Не знаю, чтобы я делала, если бы не поддержка моей мамы, которая ни на шаг не отходит от меня…»
Мама — самая надежная опора в жизни. Автор фото Ann-Christine Woehrl.
Макима
«Сосед хотел на мне жениться, но я отказала ему, так как не испытывала к нему никаких чувств. Он был очень зол, угрожал, бил, а потом однажды, когда я возвращалась домой, плеснул мне в лицо кислотой…»
Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Сокнеанг, Камбоджа
«Я работала певицей в клубе. Однажды вечером ко мне подошла незнакомая женщина, смерив меня взглядом, она развернулась и вроде бы собралась уходить, но после, резко повернулась и плеснула мне в лицо какую-то жидкость. Я очнулась в больнице, где узнала о том, что меня облили кислотой. Как выяснилось позже, женщина, которая сотворила со мной такое, оказалась ревнивой женой одного мужчины, который каждый день приходил в клуб, чтобы послушать, как я пою…»
Жертва ревнивой жены. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Кристина и Моисей
«Когда мне было 16 лет, на меня напала бывшая девушка моего мужа — Моисея. Она не могла осознать и принять то, что он ее бросил, поэтому облила меня кислотой, решив отомстить ему таким образом. И если бы не моя маленькая дочь и муж, не знаю, как бы я смогла жить дальше…»
Кристина и Моисей. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Сидру
«Когда мне было 15 лет, я с братом осталась ночевать в семье его друга. Ночью, когда я спала, то почувствовала, что друг моего брата начал ко мне приставать. Я закричала, попыталась вырваться, но он ударил меня. В комнату вбежала его мать с банкой в руке, она что-то кричала своему сыну, размахивая руками. Очнулась я уже в больнице…»
Она стала жертвой друга, своего брата. Автор фото: Ann-Christine Woehrl.
Боль, страх, отчаяние, смерть… – слова, которые заставляют встрепенуться каждого из нас. Мир жесток и несправедлив, но, несмотря на все это, стоит бороться и жить дальше во чтобы то ни стало. Проникновенная серия фотографий «Shot» — прямое тому доказательство. В каждом снимке запечатлена короткая история о том, как сложилась дальнейшая судьба людей, которые стали случайными жертвами перестрелок и чудом выжили…
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Источник
