Ожог на ягодицах после операции

Яна Семина, поступившая с аппендицитом, едва не сгорела прямо на операционном столе. От искры, выпущенной аппаратом для остановки кровотечения, девочка, которую только что обработали спиртом, вспыхнула, как свеча. С ожогами третьей степени Яну доставили в реанимацию.

Как потом сообщили родители, врачи попросили не придавать случай огласке, объясняя, что виноваты не они, а техника. На что возникает

Корреспондент НТВ Инна Осипова передает из Челябинской области.

Яна Семина: «Здравствуйте, я Семина Яна Сергеевна, меня сожгли во время операции. Мне вырезали аппендицит. Моим родителям сказали то, что это случайность, ну, вышло так. А по правде, вот так вот получилось, что под меня подложили провода, чтоб ток проходил, ну, по ногам, и во время операции: „Ой,

что-то

пахнет, ой,

что-то

пахнет“».

Такое видеообращение

10-летняя

пациентка записала после того, как медики объявили ей, что все произошедшее не более, чем роковая случайность, никто не виноват. Яну привезли в детскую больницу Магнитогорска с обычным аппендицитом, а увезли с ожогами третьей степени. Как говорят врачи, когда они прижигали ребенку сосуды специальным аппаратом, возникла искра. Поскольку кожа была обработана спиртом и йодом, девочка мгновенно вспыхнула. Как свеча.

Юлия Мингазова, мать Яны Семиной: «Когда я пришла, мне врачи объяснили эту ситуацию так: значит, когда ей намазали животик, обработали спиртом, йодом, накрыли ее, все пары скопились под этой простыней. Стали ей вырезать аппендицит, и когда стали прижигать сосудики, произошла искра, и ребенок вспыхнул пламенем. Они, соответственно, тут же это потушили».

Медики сами потушили огонь и продолжили операцию. После такой медицинской и одновременно пожарной помощи Яна пять дней находилась в реанимации. Потом ее привезли в Челябинск, в ожоговый центр. У девочки обожжено десять процентов тела. Пришлось делать пересадку собственной кожи с головы на ноги. Впереди еще ряд пластических операций.

Яна Семина: «Меня постоянно трясет, рвет, тошнит, чешется все».

Рядом с Яной дежурит сейчас ее бабушка. Она сама работает в той самой больнице, где пострадала ее внучка. И как ей рассказали коллеги, все происходило несколько иначе, чем им сообщили врачи. Оказывается, операционная бригада далеко не сразу заметила возгорание пациентки.

Тамара Мингазова, бабушка Яны Семиной: «Как нам передал человек, который туда заходил, был запах. „Ой,

что-то

запах

какой-то,что-то

горит“. А потом как посмотрели…»
Корреспондент: «То есть она горела, а они даже не…»
Тамара Мингазова: «Они да, они не смотрели».

Медики просили родных Яны не предавать это дело огласке, но сама девочка и ее мама намерены добиваться возбуждения уголовного дела. Сейчас следственные органы проводят проверку.

Константин Правосудов, старший инспектор отдела процессуального контроля Следственного управления СКР по Челябинской области:
«По результатам доследственной проверки тщательным образом будут исследованы все обстоятельства произошедшего, в отношении виновных должностных лиц будет принято соответствующее процессуальное решение».

В больнице, между тем, уже провели служебное расследование и объявили родным, что вины врачей нет, ответственность, по их мнению, должны нести производители медицинской техники. Разработчики аппаратов по прижиганию сосудов, то есть электронных коагуляторов, и не отрицают, что искры при использовании оборудования не просто могут быть, они должны быть.

Сергей Терехов, разработчик медицинской техники Московского государственного университета связи и информатики: «Если бы аппарат не вырабатывал искру, он был сам не работал, это его принцип. При этом легко может произойти возгорание».

Как именно — специалист демонстрирует на себе.

Сергей Терехов: «Я вот сейчас той искрой, которая образуется в результате проведения операции, подожгу. В данном случае спирта было немного, он у меня быстро выгорел, я даже не успел получить ожоги. В случае с девочкой там, наверное, речь шла о приличном количестве горючей смеси».

По словам разработчика, медики, чтобы не сжечь пациента, да и сами в буквальном смысле не сгореть на работе, должны придерживаться техники безопасности. После обработки кожи нужно немного подождать, чтобы пары спирта испарились, и только тогда прижигать сосуды.

Что на самом деле произошло в операционной детской больницы Магнитогорска — предстоит выяснить следствию. В Ожоговом центре, между тем, пока не берутся прогнозировать сколько времени займет восстановление Яны. Как бы то ни было, серьезные шрамы у нее останутся на всю жизнь.

• Главное
• № 74, 11 июля, 2018

 2160

Вологжанка получила сильные ожоги во время операции в горбольнице. Медики готовы продолжить ее лечение до полного выздоровления и возместить расходы на лекарства.

«Ее просто поджарили»

Анна Баушева уже устала от общения с журналистами. На страничке в соцсети видео, на котором она показывает свои ожоги, привлекло внимание с десяток СМИ. После такого натиска журналистов теперь на все вопросы, касающиеся ее ситуации, отвечает супруг.
— У нас двое маленьких детей, младшей дочери сейчас всего пять месяцев, — рассказал Антон Баушев. — Поэтому, когда у Ани несколько месяцев назад случился первый приступ и ей предложили госпитализацию, мы вынуждены были отказаться. Я постоянно в длительных командировках, с детьми некого оставить.
По словам Антона, врачи предупредили о серьезности заболевания. Приступы повторялись. И когда супруг договорился с начальством перевести его на работу в Вологду, Анну отправили в горбольницу № 2. Присмотреть за детьми на время лечения согласилась бабушка.
— В день операции, 21 июня, врачи попросили меня прийти в больницу, чтобы побыть с женой и проконтролировать состояние после наркоза — ей нельзя было давать спать в течение часа, — продолжает мужчина. — Я пришел. Операция длилась больше двух часов. Уже в палате, когда я поправлял Ане постель, я увидел страшные ожоги у супруги на задней части бедер размером со спичечный коробок каждый. Конечно, я сразу к доктору. Он посмотрел и сказал, что ничего страшного, мол, до свадьбы заживет. А потом выяснилось, что во время операции что-то не так пошло с электродами, на которых лежала Аня, и ее просто поджарили! А она, поскольку была под наркозом, этого даже не почувствовала.

Подвело оборудование

Как рассказал главный врач Вологодской городской больницы № 2 Алексей Плотников, пациентке сразу же была оказана помощь ожогового специалиста. Ей предложили продолжить лечение в стационаре. Делали обезболивающие уколы, перевязки с заживляющими мазями.
— У нас в больнице есть хорошо оборудованное ожоговое отделение, — говорит Алексей Геннадьевич. — Пациентка из-за маленьких детей, выписавшись из больницы после операции, решила продолжить лечение амбулаторно в поликлинике «Бодрость». Там ее принимает тот же доктор, который работает у нас в отделении. Поскольку судьба пациентки мне не безразлична, я постоянно интересуюсь, как у нее дела. Лечащий врач отмечает положительную динамику.
По словам главного врача, аппарат, который использовался во время операции Анны Баушевой, регулярно проходил проверку. 
В последний раз инженеры специализированной организации проверяли его за неделю до операции, 15 июня, и техника была исправна. Отчего возникла неполадка, сейчас выясняют специалисты.
— Конечно, случаи, когда во время операции подводит медицинское оборудование, бывают, и ни один врач не может на 100% гарантировать, что операция пройдет идеально. Это всегда риск. Но на моей практике такой случай произошел впервые за 12 лет работы. Мы все очень расстроены из-за случившегося. По сути, врачи спасли молодой маме жизнь, но не могли и подумать, что подведет оборудование. Мы готовы сделать все возможное, чтобы наша пациентка выздоровела, — уверяет Плотников.

Ведется следствие

Муж пострадавшей уже обратился в правоохранительные органы — в Вологде начата доследственная проверка. По предварительным данным, ожоги могли быть получены от воздействия электрического тока при использовании медицинского оборудования, сообщает региональное управление Следственного комитета.
— Пока Аня была в больнице и ей делали обезболивающие уколы, еще было терпимо, — рассказал Антон Баушев. — А теперь она постоянно жалуется на боли в местах ожогов. Сидеть она может только на краешке стула. И когда случайно заденет раны, тоже больно. А еще нужно за двумя малышами присматривать. Представляете, как это сложно? Да еще и находить время ездить на перевязки. И помочь дома некому — я на работе.
По словам супруга пострадавшей, он не претендует на возмещение морального вреда, только на компенсацию медикаментов.
— Врачи предупредили, что лечение будет длительным. Пока не ясно, потребуется ли Анне пересадка кожи. А это тоже недешево. Считаю, что наши расходы врачи, по чьей вине жена получила травму, должны нам возместить полностью. А перед женой, по сути, никто так и не извинился.